Колокола счастья - Страница 32

— Вовсе нет. — Матильда жестко улыбнулась. — Я привыкла, что меня любят независимо ни от чего. А вот все твои разговоры о том, что ты хотел бы, чтобы тебя любили не ради твоих денег, сущий вздор! Когда ты увидел мой дом, то перепугался, как бы я не начала просить тебя приютить меня, если ты расскажешь правду о себе.

— Ты не права, решительно не права. — Рэнди недовольно поморщился. — Мне волновала лишь твоя любовь…

— Так я и поверю, — горько усмехнулась Матильда и встала. — Все эти твои уроки свелись к банальному сексу… Кстати, по мнению мистера Парсона, я подходила для этой работы?

— Безусловно. — Он тоже поднялся и обошел вокруг стола. — Рон был глубоко впечатлен тобой, да и отзывом твоего бывшего работодателя тоже. Но последнее слово при найме на работу сотрудников всегда остается за мной.

— Которое в моем случае — бесспорно «нет»!

— В виду наших бывших с тобой отношений возможен только такой ответ. Даже если бы ты оказалась той несчастной, лишенной друзей и средств к существованию сиротой, которой представлялась.

Глаза Матильды превратились в лед.

— Понимаю, — в третий раз сказала она. — Большому боссу не годится спать с простой служащей.

— Что-то вроде того, — спокойно ответил Рэнди, хотя Матильда почувствовала, что ее удар попал в цель. — Но имелось в виду жить, а не спать.

— Да, тебе было бы страшно неловко на рождественских вечеринках, — кивнула она и вопросительно приподняла бровь. — Да, кстати, почему меня пригласили сегодня? Вежливого письма или звонка было бы достаточно… — Матильда запнулась, потом драматично хлопнула себя ладонью по лбу. — Ну конечно, какая же я дура! Ты просто хотел показать мне, что ты тут главный, а не один из многих.

— Увы, это неблагородно, но именно так, — с раскаянием ответил Рэнди.

— Отлично, мистер Фрейзер. Считайте, что вам удалось добиться нужного впечатления.

Его взгляд приковал Матильду к месту и заставил забеспокоиться.

— Еще минуту. Прежде чем уйдешь, скажи, почему ты солгала мне о своей семье?

Она пожала плечами.

— Так же, как и ты, я на самом деле не лгала. В то время я пребывала в шоке, спустя двадцать лет узнав правду о своем рождении. Точнее, пока Чарлз не пришел ко мне, я даже не знала ее всю, полностью. — Следующие слова Матильда произнесла с металлической жесткостью в голосе. — Надеюсь, я могу рассчитывать, что ты сохранишь в тайне то, что узнал?

— Ну, если тебе кажется необходимым спрашивать об этом, то отвечать совершенно бессмысленно, — холодно отрезал Рэнди.

— Тогда я буду считать, что да. А теперь, когда мне известно, какой ты занятой человек, позволь откланяться.

Матильда одними губами улыбнулась ему и пошла к двери. Но он оказался там раньше нее, заслонил собой выход и, к крайнему ее возмущению, заключил в объятия и впился в ее губы поцелуем.

— Прощай, Тильда, — сказал он, отпуская ее. — Или ты теперь снова Тилли?

— Естественно. — И вместо того, чтобы изо всех сил ткнуть его кулаком в нос, она одарила его ледяной улыбкой. — Но только для самых родных и любимых.

9

Матильда полагала, что быстро оправится от расставания с Рэнди, забудет о своем чувстве к нему. Пребывание дома обязательно поможет этому, и напряженная работа тоже. Племенной завод Бэллистенов готовился принять участие в майской конной ярмарке, и она помогала оформлять документацию, приглашать гостей, обзванивать перспективных покупателей.

На самом же деле все это мало поддерживало ее. Матильда поняла, что решение явиться на второе собеседование было колоссальной ошибкой. Тупая боль сжимала сердце, дни, несмотря на ее лихорадочную активность, тянулись медленно. Только ежевечернее общение с детьми да помощь в подготовке Младшего дома к возвращению родителей помогали на время забыть о тоске.

Наконец наступил день открытия ярмарки. И утром, почти перед самым отъездом, Чарлз вышел к завтраку мрачнее тучи. Он сообщил Матильде, что рассчитывает на ее помощь.

— Когда начнутся торги, я прошу тебя стоять рядом с распорядителем аукциона и представлять наших лошадей. Я планировал, что этим будет заниматься Билл, но он умудрился вчера свалиться с лошади и сломать ногу. Ты моя единственная надежда, Тилли. Остальные будут при лошадях, а мне придется встречать нью-йоркских клиентов. Не бойся, малышка, ты справишься. Вот бумаги, но ты сама, славу Богу, отлично все знаешь.

— Но как же, Чарли… — запинаясь, начала потрясенная Матильда, — как я смогу? Ведь там же будет столько народу…

— И это говорит моя сестренка сорвиголова? — усмехнулся Чарлз. — К тому же я вспоминаю один вечер, проведенный мною в «Барбар бургер»…

— Ладно-ладно, — уступила Матильда, вспомнив, как выступала на крошечной ресторанной сцене. Действительно, там она нашла в себе достаточно смелости, чтобы выручить Барби, а сейчас ее помощь требовалась любимому брату, которому она недавно причинила столько огорчений.

Она побежала наверх и внимательно оглядела себя в зеркале — не хватало еще опозорить имя Бэллистенов. Но ее наряд был безупречен, макияж свеж, прическа — выше всяких похвал.

Подъезжая к сооружению, где проводился аукцион, Матильда совершенно по-новому воспринимала возбужденную толпу, гомонящих детишек, серьезных, чопорных бизнесменов и заводчиков. Все эти люди будут смотреть на нее среди бела дня, и от нее, возможно, будет зависеть исход многотысячных сделок.

Она прошла в конюшни, еще раз посмотрела на своих питомцев, заметила Чарлза в светлом льняном костюме, сопровождающего двух пожилых господ, раскланялась с ними и вышла на крытую площадку, куда будут выводить лошадей. На специально построенное возвышение уже поднялся Орнелл Визл — аукционист, на весь Северо-Восточный Техас знаменитый своей способностью взвинчивать цены до небывалых высот и исключительной белозубой улыбкой. Матильда подошла к нему, представилась и сказала, что будет сопровождать продажу лошадей с племзавода Бэллистенов.